Сайгак, или сайга (Saiga tatarica)

Сайгачата, которых вы видите на фотографии, родились на свет всего несколько минут назад. Шкурка у них еще не просохла, и пока нет сил встать. Но через полчаса, а то и раньше, они поднимутся на свои слабенькие ножки и впервые попытаются сосать молоко, а через пару дней уже будут бежать следом за матерью. Сайгачиха мать только что была рядом с малышами, но, увидев нашу машину, убежала. Я пару раз щелкнул затвором фотокамеры, и бегом к машине, чтобы поскорее отъехать и не беспокоить сайгаков.

Происходило все это более сорока лет назад, в мае 1958 года, в северной части песчаной пустыни Приаральские Каракумы. Места там глухие, безлюдные. В ту весну откуда-то из Центрального Казахстана туда пришли несметные стада сайгаков, которые совсем не боялись людей. Известно, что в период рождения детенышей самки сайгаков образуют большие скопления и остаются на одном месте, пока сайгачата не наберутся сил, чтобы бежать вместе со взрослыми животными. Но некоторые сайгачихи, наоборот, отбиваются от стада и рожают в уединении. Мы и стали свидетелями такого редкого случая.

По облику новорожденных детенышей нелегко представить себе, как будет выглядеть взрослый зверь, но некоторые черты видны хорошо, например характерный для сайгака большой мягкий нос, похожий на хобот. Это замечательное приспособление для вентиляции легких при быстром беге. Сайгаки на твердом грунте могут развивать скорость более 60 км в час. Правда, так быстро бежать они способны недолго, немногие минуты. Бегут они опустив голову и слегка приоткрыв рот. Широко раскрытые большие ноздри направлены вперед, ветер растягивает упругие стенки носа, врывается в легкие...

Для меня новорожденные сайгачата были только редкой, интересной встречей. Но позднее они привлекли внимание зоологов с вполне практической точки зрения. Дело в том, что в отношении сайгаков долгое время были совершенно не приемлемы разные процедуры, связанные с их содержанием в неволе, хотя бы в течение короткого времени. Между тем такой этап неизбежен при любой попытке активного вмешательства в судьбу этих животных как для целей сохранение генофонда вида, так и для более эффективного хозяйственного использования зверя.

В наше время этих животных довольно много в сухих степях и пустынях на юге России и в Казахстане. Но условия жизни сайгаков нарушаются в результате активной хозяйственной деятельности человека. Все чаще она сопровождается гибелью животных. Вполне своевременно заранее позаботиться о мерах, которые помогут спасти вид от вымирания, если мы вдруг столкнемся с той ситуацией, которая уже возникала в начале XX столетия. Тогда сайгаки находились на грани исчезновения, хотя еще в XVIII веке большими стадами кочевали по обширным пространствам степей Европы и Азии.

Есть и другой резон внимания к нашим антилопам. Сайгаки гораздо лучше используют пастбища, чем домашние животные. Они охотно поедают многие растения, непригодные и даже ядовитые для скота, и находят для себя достаточно корма там, где овцы остались бы голодными. Во всем мире уже широко применяются различные технологии, в которых, в дополнение к традиционным методам пастбищного животноводства, используют полувольное содержание диких копытных. В этом плане сайгаки заслуживают самого серьезного внимания.

Что можно сделать для спасения вида от гибели, если окажется, что животные сохранились только на небольших участках? Можно, например, перевезти их в места, где они жили раньше, а потом исчезли. Или же содержать в резерватах, на огороженных пастбищах, наконец в зоопарках. Для интенсивного хозяйственного использования животных нужно организовать что-то похожее. В любом случае диких животных требуется сначала поймать, потом какое-то время держать в неволе, затем перевозить в другие места. В отношении сайгаков попытки такого рода поначалу были безуспешными. Пойманные взрослые животные всегда погибали от шока. Вырастить детенышей тоже часто не удавалось. Трудности возникали самые, казалось бы, неожиданные. Оказалось, например, что их нельзя выкармливать коровьим молоком, слишком для них жирным. Но народный опыт показывал, что это дело все же не безнадежное. У животноводов в степи можно было иногда увидеть ручных молодых сайгаков, которых подбирали в младенческом возрасте и выращивали вместе с ягнятами. Один такой молодой сайгак-самец в возрасте около четырех-пяти месяцев запечатлен на снимке.

В середине 1970-х годов задачу приручения сайгаков удалось решить зоологу Борису Ивановичу Петрищеву и группе его коллег из Института проблем экологии и эволюции Российской Академии наук. Они работали в Прикаспии, в калмыцких степях, где сайгаков было довольно много, наблюдали за животными в природе и ставили свои опыты... Пробовали разные варианты, некоторые оказались удачными. Лучше всего приручались новорожденные сайгачата со спокойным, доверчивым характером. По этому признаку их отбирали при первом же знакомстве в природе. Выкармливать их можно было только специальными молочными смесями с пониженным содержанием жира. Использование этих и многих других приемов позволило исследователям вырастить небольшую группу животных и получить от них приплод в неволе.

Опыт приручения сайгаков пригодился, когда через десяток с небольшим лет возникла аналогичная задача в отношении другого вида степных антилоп - монгольского дзерена. От сайгаков дзерены отличаются довольно сильно. У них, например, темные, тонкие, плавно загнутые назад рога. У сайгаков рога светлые, прозрачные. Даже голос у них разный. Сайгаки на ходу издают звуки, похожие на блеяние баранов, только тоном ниже: бээ, бээ. Разговоры дзеренов, которые можно услышать, если незаметно подойти к стаду, издали напоминают лисий лай - ничего похожего на овечьи и сайгачьи голоса.

Монгольский дзерен, как это и отражено в названии вида, распространен главным образом в пределах Монголии. Его ареал лишь немного заходит на территорию Китая. В России дзерены в небольшом числе обитают в пограничном с Монголией районе Забайкалья - в даурских степях на юго-востоке Читинской области. В недалеком прошлом дзерены были многочисленными на протяжении всей степной зоны Монголии, которая протянулась широкой полосой от западной до восточной границ страны. Теперь на большей части этого пространства сохранились только изолированные небольшие популяции антилоп. Основное же поголовье сосредоточено на мало освоенной человеком восточной окраине степей. Дзеренов здесь было довольно много, но судьба вида, как представлялось специалистам, все же вызывала беспокойство. Слишком ограниченной была площадь концентрации антилоп, слишком высокой выглядела вероятность массовой гибели животных в результате природных катастроф.

Особую опасность для дзеренов представляют падежи от эпизоотии (массовых инфекционных заболеваний животных), которые периодически повторяются в местах современного их обитания. В некоторые годы гибли десятки и сотни тысяч животных. Изучая причины одного из случаев массовой гибели дзеренов от пастереллеза (инфекционного заболевания, поражающего как млекопитающих, так и птиц), мы с коллегами обнаружили, что животные заболевали в условиях резкой смены химического состава растений, которые служили кормом антилопам. В тот год погодные условия сложились так, что степные луки, излюбленный осенний корм дзеренов, накопили в своих листьях в 4-10 раз больше различных тяжелых металлов, чем было свойственно этим растениям в благоприятные периоды. В такой обстановке пастереллы, безвредные в обычных условиях бактерии, часто обитающие в дыхательных путях мелких копытных, проявили свои скрытые болезнетворные свойства, что и вызвало гибель животных. Причину бедствия мы теперь можем объяснить. Но как предупредить подобные случаи в будущем? Химический состав растений не изменишь, и дзеренов из опасных мест выгнать трудно. Тем более, что эти опасные места, не очень и большие по площади, отличались как раз обилием излюбленных дзеренами растений. Самая простая мера для надежного сохранения животных - это увеличить территорию их распространения, создать достаточно многочисленные популяции дзеренов в других частях их ареала. Но сначала нужно было научиться этих антилоп приручать.

Такую задачу и взялась решить в 1987 году группа зоологов, работавшая в составе совместной биологической экспедиции Российской и Монгольской Академий наук. В эту группу входили российские участники экспедиции Борис Петрищев и Расул Магомедов и молодой монгольский зоолог Бадамьявин Лхагвасурэн. Опыт, накопленный на примере сайгаков, пригодился, технология приручения дзеренят была отработана досконально. В то время я тоже работал в этой экспедиции и побывал в лагере группы. Ручные маленькие антилопы оставляли незабываемое впечатление. Вот трогательные, доверчивые детеныши прямо-таки вырывают бутылочку с молоком из рук воспитателя. Другая картина - прогулка в родной степи за воротами вольера. Маленькие длинноногие создания, импульсивные и упругие, как пружина, кажется - не бегут по земле, а летят по воздуху...

В дальнейшем Б. Лхагвасурэн стал лидером дела охраны монгольского дзерена в своей стране. В прошлом году я получил от него письмо и оттиск статьи о некоторых итогах того, что в этом плане удалось сделать, опубликованную на английском языке совместно с коллегой из Великобритании. В 1988-1990 годах работа по приручению дзерена продолжалась. Несколько сот выращенных животных перевезли из восточных районов страны на западную окраину степной зоны, в провинцию Дзавхан, где существовало небольшое стадо дзеренов числом около 600 голов. В середине 1990-х годов в этом стаде насчитывалось уже три с половиной тысячи сайгаков. "Монгольские дзерены счастливы сказать, - пишет мой друг, - что они увеличились не только в поголовье, но и в области распространения". Пожелаем удачи и нашим маленьким антилопам, и тем, кто о них заботится.

Мне остается рассказать еще о джейранах, пустынных антилопах, которые в недавнем прошлом обитали на территории нашей страны. Джейраны - типичные газели, они очень похожи на своих африканских родичей, которых можно увидеть в многочисленных фильмах о природе столь любимого натуралистами континента. Это очень красивые животные. Бегут они высоко подняв голову, у самцов - со стройными черными рогами. При этом их короткий черный хвостик поднят вертикально вверх. Такая особенность отражена в казахском имени зверя: каракуйрюк, что означает буквально - черный хвост.

С джейранами я впервые познакомился в начале 1950-х годов в северных Кызылкумах (это треугольник между Аральским морем и низовьями Сыр-Дарьи). Джейранов тогда здесь было довольно много. Вместе со своими университетскими товарищами Володей Кривошеевым и Вадиком Смириным мы в 1952 году учитывали этих животных при переездах на машине (в тот год мы были в Кызылкумах на студенческой практике). По результатам этих учетов примерное число джейранов на той территории мы определили в 20-25 тысяч голов.

Небольшие стада этих антилоп, редко более 7-8 голов, разумеется, не стояли на месте. Весной они кочевали к северу В мае появлялись детеныши - по одному, реже по два и совсем редко по три. В это время самки с молодыми и небольшие группы животных разбредались по пескам, где весной достаточно мягких, сочных растений. Я заметил, что джейраны здесь выбирали цветущие тюльпаны, хотя это небольшие, довольно редко разбросанные растения. Летом, когда трава в песках выгорает, джейраны кочевали в более влажные места - в долины бывших русел Сыр-Дарьи, к берегу Аральского моря. Где теперь то море, где те джейраны?!

С наступлением холодов джейраны кочевали на юг, но далеко не все переживали неожиданные повороты зимней погоды. Весной 1954 года мы наблюдали последствия джута - бескормицы во время холодной, многоснежной зимы. Тогда погибла примерно половина популяции джейранов, обитавших в северных Кызылкумах. Но джуты все же случались редко, а браконьеры истребляли джейранов постоянно. На голоса зоологов о необходимости охраны этих животных власти не обращали внимания. Через десять лет после наших учетов аналогичные наблюдения провели каракалпакские зоологи. Число джейранов в Кызылкумах сократилось тоже примерно в десять раз. Еще через десяток лет здесь встречались только единичные животные. Недавно многочисленный, зверь был истреблен на обширной территории меньше, чем за тридцать лет.

Судьба джейранов не везде была столь печальной. На территории своего обширного ареала они кое-где все же сохранились. Одно из таких мест - пустыня Гоби на юге Монголии. В 1980-х годах, по моим впечатлениям, джейраны здесь были обычными животными. В одном из поселков участники нашего отряда смогли поиграть с ручным джейраненком. Жаль, что в нашей стране нет теперь этих красивых маленьких антилоп.

Источник: Евгений Ротшильд, доктор биологических наук
Журнал "В мире животных" 1999 - 11