Жираф - белый признак Серенги

Наконец жираф зашатался, в уголках рта показалась пена. Теперь на него можно накинуть веревку и осторожно уложить наземь. В эту минуту жираф фырча, бросился бежать - двенадцать крепких мужчин пытаются удержать веревку. Напрасно! Все они, как пушинки, катятся вслед за длинношеим зверем по густому кустарнику. И все-таки его удается остановить, задние ноги жирафа подгибаются, он тихо опускается на землю.

Несколько секунд и пластиковый ошейник с передатчиком закреплен. Теперь ему надо ввести противоядие, чтобы нейтрализовать действие снотворного.

Все участники операции отходят метров на сто. Жираф пробует встать на ноги - этот момент очень опасен. Если координация движений все еще нарушена, он упадет и сломает себе шею, что для жирафа равнозначно смертному приговору. Подрагивая, животное выпрямляется, а вскоре, уже спокойно владея собой, уходит.

Уже первые исследования показывают, что жирафы не относятся к числу кочевых животных. Как и большинство других видов, они предпочитают держать в пределах четко ограниченной территории.

Поразительно, что эта территория использовалась жирафами неравномерно. Три четверти времени животные находились в относительно небольшой центральной полосе площадью около 30 квадратных километров. Здесь они чувствовали себя как дома, за пределами ее выглядели встревоженными.

Самцы, в обычное время позволяющие своим соперникам кормиться в своих владениях, в период течки не терпят в центральной зоне никого. Заметив конкурента, они немедленно угрожают ему: голова вытянута вверх, шея оцепенело застыла. Этого обычно бывает достаточно, чтобы чужак скрылся. Иногда им приходится и бодаться друг с другом. Но эти сражения достаточно беззлобны, покачивая шеями, толкаясь ими, каждый пытается отогнать другого.

Кстати, немного о брачной жизни жирафов. Прежде всего, надо заметить, что к животному миру нельзя походить с критериями человеческой этики и эстетики. Речь здесь не идет о красивом или безопасном: хорошо все, что полезно для продолжения рода. Поэтому нет ничего необычного и в такой странной на первый взгляд, сцене. Самец Биг-Джордж, заметив стадо самок, пасущееся в его владениях, подошел к ним и губами стал подталкивать каждую из самок в зад до тех пор, пока не появлялась струйка мочи. Содержащиеся в ней химические вещества дают понять самцу, пробующему ее на вкус, готова ли его избранница к спариванию.

Впрочем, даже если все нормально, в решающий момент самка может сделать шаг вперед, отвергая тем самым своего возлюбленного. Так нередко бывает, например, в местности, густонаселенной жирафами, где самки выбирают в отцы своим детям наиболее сильных и храбрых жирафов.

Но вот все в порядке, шеи жирафов помогающие им выразить самые нежные чувства, переплетаются...

На шее жирафов часто можно видеть небольших птиц, волоклюев. Подобно дятлам, обследующим стволы деревьев, волоклюи выискивают обитающих на коже животных клещей и личинок мух. Они - своеобразные санитары африканских степей. Чем больше аппетит этих птиц, тем меньше бед причинят жирафам и другим крупным животным саванны насекомые и прочие паразиты.

Но продолжим наши наблюдения: они помогают уточнить, как устроено общество жирафов. Их редко встретишь в полном одиночестве. Пастись животным приходится вместе, потому что так безопаснее. У каждого из них свой участок наблюдения, и своих врагов - людей или хищных зверей - они успевают заметить издали. Правда, здоровый взрослый жираф всегда сумеет постоять за себя и отогнать львов, боящихся сильных ударов их копыт - в саванне нередко встретишь трупы львов с размозженным черепом. Однако у гигантов свои слабости. Чтобы дотянуться до поверхности воды, жирафам нужно широко расставить длиннющие ноги. Находясь в таком положении, не сразу и отпрыгнешь в сторону или побежишь.

Львы знают об этой слабости жирафов и любят подстерегать их у водопоя. Поэтому, пока один жираф пьет, кто-то из сородичей охраняет его.

Своей подвижной верней губой и длинным языком, нечувствительным к уколам колючек, жираф дотягивается до листьев и молодых побегов. Там, где пройдет стадо жирафов, не спасется ни одно из деревьев: на высоте 2-3 метров кормятся самки и детеныши, а взрослые самцы добираются и до шестиметровой высоты. Особенно неравнодушные эти животные к листьям акации, которые так же питательны, как, например, клевер. К сожалению, за то время, пока жираф добредет до границы своей зоны обитания, а затем возвращается в "исходную точку", деревья не успевают как следует восстановиться.

Уцелеет ли экологическая ниша жирафов или они уничтожат ее, зависит и от антилоп гну, численность которых удвоилась и превысила миллион голов. Стада гну оставляют после себя в траве настоящие противопожарные просеки, поэтому пожары, бушевавшие в саванне в шестидесятые годы и уничтожавшие молодняк акации, не приводят более к катастрофическим последствиям. Деревья могут быстро регенерировать, и для жирафов появляется больше корма.

Этим жирафы не преминули воспользоваться. Они сильно размножились. Они дочиста объедают акации: те самые, которые обязаны своим существованием. После таких набегов акации нескоро смогут вырасти. А маленьким деревцам опасен любой пожар, да и засухи они не перенесут.

Трудно предугадать, как повлияет вмешательство человека и поможет ли это жирафам? Пока, по меньшей мере, удалось сохранить их естественную среду обитания.

Может быть, весь смысл национального парка и заключен в том, чтобы защищать друг от друга здешнюю растительность и животных? Руководству парка постоянно приходится следить за равновесием в этом замкнутом мирке.

Жирафы угрожают нарушить его, напрочь съедая собственную среду обитания. А что если не нужно вмешиваться в жизнь Серенгети? Пусть все идет, как идет. Ведь цель природного парка в том, чтобы здесь осуществлялся естественный, природных ход вещей - пусть он и кажется нам негуманным, пусть и сопряжен с гибелью многих живых организмов. Защита природы - это вовсе не защита природы от нее самой.

А как же белый жираф? - спросите вы. Его ищут. Ведь по преданию масаев, тот, кто увидит его, будет до конца жизни счастлив.