Русская псовая борзая: легенды и быль

Русские помещики поражались росту и злобе клоков, а новоявленные пришлые из Прибалтики вельможи из немцев умилялись красоте и резвости русской псовой борзой. Увлечение брудастыми борзыми и их помесями затянулось на долгие годы, по крайней мере до конца XVIII в. Известно о том, что кобель Зверь, принадлежавший князю Г. Ф. Барятинскому (предполагаемый автор первой печатной книги о борзых, изданной в Москве в 1785 г.), произошел от кровного вольфхаунда Рид Кинга и русской псовой Милотки. Этот легендарный кобель был знаменит не только тем, что первым из русских собак имел полную тpехколенную родословную, но главное тем, что неоднократно в одиночку брал матерого волка.

К тем же временам относятся и первые упоминания о густопсовых борзых. Существовало мнение многих старых специалистов, в том числе и Мачеваpианова, владельца рукописной книги XVIII в., называемой «Книгой о порядочном содержании борзых и гончих собак», с авторским посвящением графу А. Г. Орлову, что эта густопсовая разновидность русской борзой была выведена при непосредственном участии этого известного конезаводчика, создателя породы знаменитых на весь мир орловских рысаков. Может быть, что причастность к созданию новой породы графа Орлова была только легендой, но думается, что она правдоподобнее многих других.

Параллельно с этим, безусловно, шла и работа по межпородному скрещиванию западных гладкошерстных борзых с русской псовой, однако а чистопсовой разновидности русской борзой разговора еще не велось. Основной породой тех лет была обыкновенная русская псовая борзая. В своих записках о крестьянском восстании Емельяна Пугачева Дубровин упоминает о том, что симбирский помещик П. М. Ермолов, прадед Н. П. Ермолова, - создателя первого стандарта современных русских псовых борзых - преподнес усмирителю бунта графу П. И. Панину в качестве подарка трех псовых борзых своей охоты, ведущей свое начало с XVII в.

В завитках А. Т. Болотова, датированных 1791 г., есть красочное описание травли зайца-беляка и лисиц из-под гончих на лесных полянах Псковщины. В 1610 г. большая книга, посвященная охоте и породам охотничьих собак, была издана В. Левшиным. В этой книге, рассказывая о борзых, автор ничего не говорит о их происхождении, но перечень существующих в России пород им приведен: «Псовые собаки разделяются на обыкновенных псовых и густопсовых, к ним и принадлежат собаки, русскими называемые, имеющие длинную шерсть в завитках, очень густую и длинную псовину на правиле. Бpудастые собаки имеют шерсть весьма густую, длинную и клокастую, Сих тоже разделяют на брудастых обыкновенных и клоков. Клоки имеют по всему телу, даже на голове и ногах, шерсть густую, жесткую, иногда кудрявую, лучшие из них курляндские, у оных голова, уши, ноги до локтей и хвост бывают как бы выбриты. Есть также английские, польские и крымские, которых у нас нарекают хортыми». Тут Левшин был не четок в определении названий пород, смешав в одну куну крымскую разновидность салюки, восточную борзую с грейхаундом, но это и подтверждение версии о том, что татарских борзых коуци перекрестили в хортых.

Говоря о состоянии поголовья борзых в России в самом начале XIX в., Левшин с горечью заявляет: «Впрочем, ныне породные собаки редки, ибо охотники, сделавшись непостоянными, одной породы не держатся». Сказано это было излишне пессимистично, но в этом была и дол истины. Но еще более серьезные потрясения ожидали породу обыкновенных псовых и более молодую породу густопсовых борзых всего через несколько лет.

После победоносного завершения войн с Наполеоном русская армия с триумфом возвращалась домой. Я, пожалуй, не преувеличу, если скажу, что каждый четвертый офицер из многочисленных кавалерийских соединений был в ту пору борзятником. Нет никакого сомнения в том, что многие из них, возвращаясь домой, везли на родину западных борзых: были это и польские харты, и грейхаунды, и представители других гладкошерстных пород борзых собак, ныне безвозвратно исчезнувших. Все эти собаки были плохо приспособлены не только к работе в суровых осенне-зимних условиях русской псовой охоты, но и требовали комнатного, а не псарного, то есть полудворового содержания. И всех этих собак срочно начали «одевать». Для этой цели использовали прежде всего все те же две самые многочисленные и удобные для этого породы, а именно: обыкновенных псовых и густопсовых. Но, к сожалению, это наипростейшее решение не привело к ожидаемым результатам. Помеси с гладкошерстными западными борзыми давали хоть и резвых, но совершенно неспособных работать по сугробам, насту и гололеду собак, да и неважная оброслость собак, полученных от этих очередных многочисленных опытов, не оправдала себя даже в южных районах нашей страны, куда с освоением новых земель переместились многие помещики, а с ними и многие псовые охоты.