Не приходилось ли вам когда-либо слышать, что опытный проводник или судья SV, посмотрев работу собаки по следу в разделе «A» SchH-3, может практически безошибочно заранее предугадать результат ее работы на защите в разделе «C»?
Наверное, многие смотрели чемпионаты по Schutzhund с участием профессиональных спортсменов и обращали внимание на работу в разделе «A» первого десятка победителей. Напоминаю: собака подходит к месту ухода следа, и не спеша, след в след, начинает его проработку. При этом темп движения не меняется, скорость проработки следа остается постоянной от начала и до конца, в движении собаки чувствуется сдерживаемая устремленность вперед. Обратите внимание, как собака укладывается, обозначая предмет (сравните с укладкой на послушании, «почувствуйте разницу»), как ведет себя при подходе проводника (смотрите на уши собаки). По началу, складывается впечатление, что подобная работа шутсхундеров - результат знакомой нам не понаслышке «кирзовой терапии». Но не будем спешить с выводами.
Вспомним проблемные моменты работы наших российских собак в разделе «A» IPO-3: собака буквально рвется на след, проработка следа идет верхним чутьем, темп движения непостоянный, с ускорением и замедлением, проводник почти бежит за собакой, пропускаются углы, не обозначаются предметы: и т.д., со всеми вытекающими последствиями. Здесь мы не увидим тех «странностей», которые были описаны выше. Большинство наших собак идут по следу, как на послушании - «весело и непринужденно», а то и с задранным вверх хвостом, как «пограничный пес «Алый».
В данных двух случаях мы сталкиваемся со следующими моделями поведения: выслеживанием, построенным на оборонительной доминанте и поисковой активностью, построенной, в лучшем случае, на пищевой мотивации.
Попытаемся разобраться, что же такое «выслеживание», и какими факторами оно обусловлено.
«Выслеживание» многие из нас наблюдали (особенно на природе, в лесу), когда собака нападала на след дикого зверя. Вспомните, с какой тщательностью начиналась его проработка, многие собаки поджимали хвост, шерсть вставала дыбом и т.п.; (при этом, собака никогда не ускоряла темп движения, двигаясь по запаху след в след). Даже не имея опыта социального контакта с диким животным, у собаки включалось оборонительное поведение.
Становится понятным, что «выслеживание» относится к инстинктивным формам поведения, унаследованным собакой как видом в процессе биологической эволюции, и как любая инстинктивная форма поведения, является неизменной и непроизвольной «центральной программой», или инстинктом, по определению, представляющим собой цепные безусловные рефлексы, состоящие из длинных цепей рефлексов, в которых конец одного звена служит раздражителем для последующего звена цепи. В отличие от безусловных рефлексов, инстинкты в поведении животных реализуются в определенной последовательности, т.е. «вызревают» у животных с течением времени и в процессе развития определенных поведенческих реакций. Так, например, охотничьи инстинкты «вызревают» в процессе игры, которая не дает возможности раньше времени закрепиться редуцированным инстинктивным формам поведения, родительские инстинкты «вызревают» с помощью и на основе половых, оборонительные - на охотничьих и т.д. Пусковую же функцию реализации «вызревшего» инстинкта осуществляют внешние экологически значимые стимулы - «ключевые раздражители», или релизеры.
Таким образом, для включения инстинкта выслеживания необходимо наличие определенных «вызревших» оборонительных форм поведения и пускового механизма их реализации.
«Вызревшей» оборонительной формой поведения, являющейся основой выслеживания на «чужом» следу в Schutzhund (IPO) может быть только межвидовая инструментальная (наученная) агрессия - инструментальная агрессия к человеку, а релизером (разрешителем), запускающим эту инстинктивную поведенческую программу, должен являться индивидуализирующий «чужого» человека запах.
Поведение собаки с высвобожденными защитными реакциями на «чужом» следу в Schutzhund-3 не может быть ничем иным как выслеживанием, которое является этологически обусловленным для животного, работающего на оборонительной доминанте по «холодному следу», т.е. следу с относительно слабой интенсивностью запаха (речь идет о снижении нивелирующих индивидуальный запах человека «шумовых» эффектах, т.н. «белом шуме», или «запаховом коридоре», который в большей степени задействует зрительный анализатор собаки и, соответственно, может включать другие поведенческие реакции).
Закономерно возникает вопрос, почему собака с уравновешенной психикой и отсутствием антропофобии, собака, прекрасно работающая как на послушании, так и на защите, не боящаяся психологического давления со стороны человека, включает оборонительные реакции в отсутствии явной угрозы? Чтобы внести ясность в сложившуюся ситуацию, рассмотрим причины возникновения у собаки состояния повышенной тревожности при удержании «чужого» следа часовой давности с точки зрения психофизики сенсорных систем.
1. Качественное изменение восприятия информационного содержания обонятельного сигнала «чужого» следа при включенной инструментальной агрессии к человеку. Как известно, чем выше для животного этологическая значимость обонятельного сигнала, тем сильнее реакция нервной и гормональной систем, тем продолжительнее время исследования источника запаха. Под влиянием этологически значимых обонятельных сигналов в организме животного могут происходить физиологические изменения, аналогичные тем, которые имеют место под воздействием присутствия самой особи-источника запаха.
